|
Желтый взгляд,
или блеск, нищета и экзотика города нашенского.
Корреспондент “В” провел день с группой китайских
туристов
Источник: “Владивосток”, 14 февраля
2002, Василий Авченко
Китайцы любят Владивосток.
Кто-то из них приезжает сюда в надежде вырваться
хоть на несколько дней из целомудренного консервативного
Китая и вволю погулять без присмотра жены и партийного
руководства, кто-то присматривает для себя и своего
бизнеса перспективное местечко под приморским солнцем.
Другие после рассказа экскурсовода об основании
Владивостока хитро улыбаются и спрашивают: “А раньше
кто здесь жил?”
…Мне попалась небольшая
довольно благонравная группа муданьцзянских интеллигентов
с женами и детьми. Поэтому “забегов в ширину” по-ханьски
наблюдать не привелось. И все-таки было весело.
Борщ и Муравьев-Амурский
китайцу не по нутру
День начался с завтрака
по-китайски. От своих кулинарных пристрастий азиаты
не могут избавиться и тут, благо что китайских ресторанчиков
в Хайшеньвэе, то есть Владивостоке, расплодилось
выше крыши. Яйца, грязно-серый соевый сыр, капуста
с перцем и зеленый чай зарядили интуристов калориями
и жизнерадостностью. Теперь они смотрят по сторонам
с куда большим любопытством. Для гида-переводчика
главное - посматривать, чтобы гости из Поднебесной
не разбежались. Случаются и невозвращенцы, заранее
решившие бежать через Россию куда-нибудь на Запад
(сделать это напрямую куда сложнее). Поэтому экскурсоводы
обычно отнимают у китайцев паспорта. Правда, это
тоже чревато - бдительные милиционеры приспособились
брать под руки беспризорных китайцев и препровождать
в отделение. Бывает, и вымогают по сотне-другой
в обмен на свободу.
...Владивостокская
крепость, “памятник военно-оборонительного зодчества”.
Китайцы живо интересуются развешанным и разложенным
оружием (на некоторых экземплярах даже появились
иероглифические надписи: “Не трогать!”). Изучают
схему обороны Владивостока. Гиды относятся к своим
клиентам предупредительно - не переводят, например,
вывешенный за стеклом дореволюционный полицейский
документ, согласно которому “порочных и праздношатающихся”
китайцев следует немедленно выдворять за пределы
Российской империи. Впрочем, и без этого патриотичные
азиаты недовольно хмурятся, увидев на почетном месте
портрет графа Муравьева-Амурского, виртуозной дипломатией
вынудившего их предков признать Приморье однозначно
русской землей.
К полудню в крепости
становится желтым-желто от доброго десятка китайских
групп. Их приводят сюда послушать сигнальную пушку.
Оглушительный выстрел рвет воздух, и почти с такой
же громкостью звучит восторженный крик десятков
азиатских глоток…
Чье дело правое?
Рыбный рынок на Спортивной
гавани. Раскосые любители деликатесов налетают на
морепродукты, тут же пробуют креветки, с аппетитом
жуют копченые ломтики лосося. Мусор, не краснея,
бросают на пол. А вот на грязной, слякотно-снежной
Корабельной набережной краснеть пришлось уже мне.
С опаской поглядывая
на ощетинившиеся орудиями военные корабли, туристы
заходят в подводную лодку “С-56”. Щупают торпеды,
пробуют присаживаться, расспрашивают. А наши матросики,
откуда-то нахватавшиеся китайских слов, уже примеряют
на муданьцзянцев и муданьцзянок взятый явно из витрины
адмиральский китель с медалью “Наше дело правое
- мы победили”. Всего тридцатка - и готов экзотический
снимок на память.
Кстати, на китайских
туристах не зарабатывает только ленивый. Возле всех
владивостокских достопримечательностей ангажируют
углы продавцы значков, фляжек, матрешек, монет,
флотских ремней. То и дело подбегают подростки-попрошайки.
А вот в наш автобус по-хозяйски стучится мордатый
детина с картами Владивостока на китайском языке.
Впереди еще поход по крупным магазинам, где интуристы
будут прицениваться не только к приевшимся матрешкам,
но и к ювелирным украшениям, которые в Китае ощутимо
дороже.
Тут пробка на Светланской
затормозила наше путешествие по Владивостоку, и
китайцы пригласили меня на заднее сиденье пить водку.
Отведав “Гжелки”, я вдруг ясно понял, что языковой
барьер выдуман кабинетными лингвистами, и прекрасно
объяснялся с гостями на чистом русском, приправленном
полузабытым школьным английским, двумя китайскими
словами и тремя международными жестами. Самое главное
- меня понимали!
|
